Я завершил свое исследование о южной части Центральной Азии* обещанием изложить в другой работе вопросы этнографии Хорасана. Однако по приведении в порядок записей, собранных мною по данному сюжету за время путешествия, я пришел к заключению, что не смогу ограничиться строгими рамками территории только этой провинции Персидской империи. Картина, отображающая исключительную пестроту ее населения, не представлялась бы ни исчерпывающей, ни интересной для изучения населяющих Азиатский континент народов.
Различные племена, прошедшие через эти обширные пространства и пустынные горы, жители городов и древних поселений составляют лишь крохотную частицу многочисленного народа, являвшегося с незапамятных времен хозяином той земли, о которой мы ведем сейчас речь и прошлое которой – то героическое, то печальное – оставило неизгладимые следы...