Зубрицкий Ю.А. Майя

Майя. Несколько иными были судьбы пятой цивилизации — майя. Уже в первые века нашей эры появились первые города майя: Тикаль, Вашактун, Волантун и др. Примерно к V веку н. э. относится возникновение городов Пьедрас-Неграс, Паленке, Копан, Иашчплан. Они являлись, по-видимому, политическими и религиозными центрами, объединяющими вокруг себя значительное количество земледельческих общин. Основной хозяйственной деятельностью населения было подсечно-огневое земледелие. Майякские земледельцы выращивали маис, фасоль, хлопчатник, томаты, некоторые бахчевые культуры. Из домашних животных древние майя знали индюшек и особую породу собак, мясо которых употреблялось в пищу. Побочными занятиями являлись собирательство, охота, рыболовство и пчеловодство. В упомянутых выше городах было много прекрасных архитектурных сооружений, скульптур, настенной живописи и иероглифических надписей на стенах. Нередко эта древнейшая цивилизация майя обозначается термином «древнее царство», хотя вопрос о том, входили ли древнейшие города майя в какое-то единое государство или каждый из них представлял собой независимую политическую единицу, остается открытым. Древнейшие города майя прекратили существование в IX—X веках н. э. Население полностью или почти полностью покинуло их. Причины упадка древнейших городов майя объясняются различными учеными по-разному. Некоторые, как Сильванус Морля, склонны сводить их к экономическим причинам, связанным с истощением почвы. Другие, как Эрик Томпсон и Джордж Брейнерд, объясняют падение древнего царства майя социальными потрясениями, например восстанием низов против господства жречества. Третьи, подобно советскому ученому Юрию Кнорозову, сводят сущность вопроса к вторжению иноземцев-тольтеков. Следует отметить, что авторы различных концепций обычно выделяют одну единственную причину, а подчас и противопоставляют ее другим. По мнению автора данных заметок, нет никаких оснований для подобного несколько одностороннего подхода к выяснению причин упадка целой цивилизации. На наш взгляд, перечисленные выше соображения не исключают, а скорее дополняют друг друга.

В самом деле, подсечно-огневое земледелие майя не могло обеспечить постоянно увеличивающееся население майякских городов, среди которых к тому же стали расти общественные группы, не связанные непосредственно с земледельческим трудом: жречество, военачальники, административный аппарат, ремесленники. В условиях относительного уменьшения производства важнейших продуктов на душу населения господствующие группы майя присваивали все большую и большую часть прибавочного продукта. Можно предположить, что при этом эксплуатация земледельческих общин достигала таких размеров, что непосредственный производитель и члены его семьи не получали даже необходимого продукта. Такая рабовладельческая по своей сутн эксплуатация неизбежно должна была вызывать растущее недовольство низов, вылившееся в широкое народное движение. Своеобразной формой социального протеста мог быть исход производительного населения из древнейших городов, после того как была сокрушена мощь государственного аппарата. Археологические исследования последних лет подкрепляют предположение о возможности социальных движений в древнем царстве. В одном из городов (Пьедрас-Неграс) среди многочисленных скульптурных и архитектурных памятников обнаружена платформа, предназначенная для восседания высших жрецов. Характер разрушений этой платформы свидетельствует о том, что они были произведены умышленно. В том же городе было найдено настенное изображение жреческого собрания во главе с верховным жрецом. Все 15 фигур жрецов оказались обезглавлены, что вряд ли можно объяснить естественными причинами. Такой же характер носят и разрушения некоторых скульптурных памятников и в другом древнейшем городе — Тикале. Факт вторжения с севера тольтеков отнюдь не противоречит изложенной выше концепции, а скорее дополняет ее. Не исключено, что именно дополнительные лишения, связанные с попыткой отражения тольтеков, или само приближение тольтеков, а может быть, и их призывы служили непосредственным толчком, поднявшим массы на восстание. Возможно, что тольтеки стремились перетянуть на свою сторону определенную часть местного населения. Так, на одном из дисков, найденных в так называемом колодце жертв в г. Чичен-Ица, изображено жертвоприношение, организованное тольтеками, в котором участвуют майя.

Пришельцы тольтеки, видимо, представляли собой разнородную в этническом отношении массу, а часть из них, несомненно, относилась к языковой группе майя — киче. Это обстоятельство способствовало довольно быстрому слиянию пришельцев с местным населением и образованию Нового царства майя на Юкатане. Первоначально гегемония в Новом царстве в течение двух веков принадлежала г. Чичен-Ица. В конце XII века Чичен-Ица подвергся разгрому. Однако победитель, правитель г. Майяпана, не сумел объединить под своей властью друтие города. Вплоть до конца XIII века Юкатан был объят раздорами и междоусобными войнами, пока пришедшая к власти в Майяпане династия Кокомов не сумела установить свою гегемонию на большей части территории Нового царства. Однако в 1441 г. в результате восстания и гражданской войны Майяпан был разрушен, и Новое царство распалось на несколько отдельных городов-государств, между которыми продолжались раздоры и войны, сильно облегчившие завоевание страны майя испанцами.

Если об общественном строе тотонаков, ольмеков, тольтеков и сапотеков можно лишь строить более или менее правдоподобные догадки, то социально-экономическое устройство майя известно довольно хорошо. Иногда майя образно называют греками Америки за относительно высокое развитие у них искусства и науки, а также потому, что существование на Юкатане нескольких городов-государств наводило на мысль о древнегреческих полисах. Однако это сходство чисго внешнее. Общественное устройство майя скорей заставляет пас вспомнить древнейшие государства Африки и Азии: ранний Шумер, Египет, Ассирию и т. д.

Как и во времена древнего царства, в период, предшествующий испанскому завоеванию, в хозяйственной деятельности майя продолжало доминировать подсечно-огневое земледелие, причем определенное значение сохраняли охота, рыболовство и пчеловодство.

Основной социальной ячейкой общества оставалась территориальная община. Обрабатываемая земля распределялась на участки семейного пользования, однако при обработке этих участков сохранялся принцип общинной взаимопомощи, весьма сходный с широко известной кечуанской «минкой». Однако наряду с землей общего пользования некоторые участки (прежде всего занятые под культуры, не связанные с подсечно-огневым земледелием) стали превращаться в частную собственность.

Несомненно, что община майя сильно отличалась от общины доклассового общества. Во-первых, в пей к приходу испанцев уже далеко зашел процесс имущественной и социальной дифференциации (выделение жрецов, наследственных военных командиров и т. д.), во-вторых, в целом община была предметом эксплуатации со стороны рабовладельческого государства.

Помимо обычных поборов, совершаемых в форме выплаты регулярных налогов правителям, на содержание войска, «даров» жрецам и т. п., широко практиковался неоплаченный труд общинников на строительстве и ремонте храмов, дорог, дворцов, а также на полях, принадлежащих знатным лицам. Того, кто уклонялся от подобного рода повинностей, ожидало жестокое наказание. Так, за неуплату налогов общинников часто приносили в жертву4. Рабство достигло значительных размеров. Его источниками были войны, торговля, долговая кабала и осуждения за провинности. Кража трех початков кукурузы считалась достаточным основанием для превращения похитителя в раба. Неудивительно, что количество рабов резко возрастало в голодные годы. Что касается военнопленных, то в рабство превращали лишь людей незнатного происхождения; знатных обычно приносили в жертву. Дети рабов были рабами. Более того, свободный человек, от связи с которым рабыня беременела или который женился на рабыне, становился рабом ее владельца. Правда, это правило распространялось лишь на простолюдинов; представители господствующего класса часто имели по несколько рабынь-наложниц. Цены на рабов были довольно низкими: средняя стоимость раба определялась в 100 бобов какао. Рабов использовали в самых различных областях хозяйственной деятельности и для личных услуг, но особенно широко — в торговле, в качестве носильщиков, гребцов и своего рода «бурлаков».

Каждый город-государство майя представлял собой маленькую рабовладельческую деспотию. Во главе его стоял правитель, носивший титул Халач Виник, что означает «Великий Человек». Эта должность была наследственной и, согласно традиции, переходила от отца к старшему сыну. Халач Виник сосредоточивал в своих руках неограниченную власть: законодательную, исполнительную (включая военную), судебную, религиозную. Халач Витек опирался на сложный и довольно многочисленный чиновничий аппарат. Непосредственными представителями Халач Виника в селениях были наместники, именовавшиеся батабами. Батабам подчинялись ах-кулель, исполнители их указаний. Наконец, низшими должностными лицами, исполнявшими полицейские функции, были тупиль. При дворе же непосредственными помощниками Халач Виника являлся верховный жрец государства, а также кальвак, ведавший вопросами поступления в казну дани.

Длительные периоды политической раздробленности страны майя не позволяли четко проявиться тенденции к единобожию, монотеизму. Тем не менее бог неба Ицамна рассматривался жителями всех городов-государств как верховное божество. Наряду с этим в каждом городе-государстве из сложного пантеона многочисленных богов выделялся какой-либо в качестве главного.

Важнейшим достижением майя в области духовной культуры было иероглифическое письмо. Майя выделывали особый вид бумаги из растения магей, складывали полосы такой бумаги в виде гармошки, сжимая ее затем деревянными или кожаными накладками. Такие книги содержали в себе астрологические и астрономические записи, разного рода пророчества, а также, возможно, произведения художественной литературы. К сожалению, большинство книг майя сгорело в огне аутодафе, организованном францисканцем Диего де Лайда 12 июля 1562 г. Уцелевшие три манускрипта майя, хранящиеся в Европе, в настоящее время в основном расшифрованы советскими учеными. Однако наибольший интерес представляют не тексты трех вышеупомянутых рукописей, а надписи на стенах храмов и других зданий, особенно на стелах, которые, по-видимому, выполняли роль летописей народа майя. К сожалению, ученые сделали лишь первые шаги в направлении расшифровки надписей на камне.

Одной из самых развитых областей духовной культуры майя была несомненно астрономия. Солнечный календарь майя был более точным, чем календарь, которым люди пользуются сейчас (григорианский). Для астрономических наблюдений майя строили специальные обсерватории. Астрономы-жрецы могли заранее предсказывать солнечные и лунные затмения, а также вычислить период обращения ряда планет.

Развитие производительных сил и связанное с этим накопление положительных знаний несомненно создавали возможность появления некоторых материалистических концепций. Однако, судя по всему, эта возможность не была еще реализована в обществе майя и религиозные воззрения продолжали оставаться господствующей и всеобъемлющей формой идеологии. И тем не менее сквозь плотную завесу религиозно-идеалистических концепций уже пробивалось рационалистическое и стихийно-материалистическое объяснение многих явлении.

Цивилизация майя оказала большое влияние на культуру всех других древних народов Месоамерики, но и сама испытала немалое влияние со стороны культуры ольмеков, сапотеков, тольтеков. Правильнее было бы оказать, что все древнейшие цивилизации Мексики, входя в одну большую культурно-историческую область, развивались во взаимном контакте, при (взаимном влиянии друг на друга.

Цитируется по изд.: Зубрицкий Ю.А. Индейцы Мексики. Исторические и этнографические заметки // Мексика: Политика, экономика, культура. М., 1968, с. 162-167.