Выгодский Л.С. Еврейство и мировая история

Содержание главы составляют записи в трех ученических тетрадях, пронумерованных римскими цифрами III, IV, V. Записи сделаны черными чернилами, орфография дореформенная. Тетради I и II не найдены, авторское название рукописи неизвестно, заголовок «Еврейство и мировая история» добавлен редакторами. В тетради V на третьей странице обложки имеется надпись: «Весна (апрель) 1915 года», соответствующая, по-видимому, дате окончания работы. В той же тетради рукопись названа докладом. В данном издании публикуются избранные фрагменты из тетрадей IV и V.

До недавнего времени историкам психологии была известна только небольшая часть работ Выготского, посвященная еврейскому вопросу и опубликованная в 1916-1917 гг. в периодической печати. В результате проведенных нами исследований в семейном архиве Л.С. Выготского было обнаружено около десятка рукописей, в которых Выготский обсуждает еврейский вопрос в контексте политической ситуации, сложившей в России и Европе в начале XX в. («Иудаизм и социализм», «Духовный сионизм (об Ахад-Гаоме)», «О сионизме» и др.). Анализируя ее, он склоняется к тому, что подлинную опору для духовного возрождения еврейской нации можно найти только в иудаизме. Эта точка зрения сохранялась у него и после Февральской революции, как минимум до конца 1917 г.; отметим также, что в это время Выготский находился в жесткой оппозиции к марксизму (подробнее см. Завершнева, 2012).

В гл. 2-4 представлены архивные документы, проливающие свет на отношение Выготского к еврейскому вопросу в предреволюционные годы. В рукописи, созданной в разгар Первой мировой войны и публикуемой в данной главе, Выготский размышляет об исторической судьбе еврейского народа, ее непостижимом и иррациональном характере. Судя по тексту рукописи, ее автор в то время находился под заметным влиянием работ русского религиозного и политического философа Николая Александровича Бердяева (1874-1948). Выготский критикует идеи радикальных антисемитских и проеврейских политических течений (в частности, сеймизма, национализма, автономизма и др.), которые, по его мнению, излишне рационализируют еврейскую историю и забывают о том, что она есть прежде всего история отношения еврейской нации с Богом. Документ изобилует пространными цитатами из трудов философов, политиков, журналистов, литераторов, касающихся в своих работах еврейского вопроса (И. Галеви, Х.-Н. Бялика, H.A. Бердяева, СМ. Дубнова, Д.М. Пасманика). На последней

[36]

странице пятой тетради в текст вклеена вырезка из газеты «Русское слово» (см. ниже), в которой приводится трагический случай, произошедший на поле сражения с двумя солдатами-евреями. Впоследствии данный эпизод вошел в статью Выготского «Мысли и настроения (строки к Хануко)» (Выготский, 1916а), а ряд идей, содержащихся в рукописи, был включен в статьи, посвященные судьбе еврейства в России, как опубликованные (Выготский, 1916б;в; 1917), так и неопубликованные (см. Завершнева, 2012). Заметим, что в том же 1915 г. Выготский работал над черновиком «Гамлета». Пересечений между всеми вышеназванными работами множество; их объединяет трагически-возвышенная интонация повествования, смысловым центром которого является проблема двойного бытия души, разорванной между двумя мирами - здешним, видимым, и потусторонним, невидимым.

[Из тетради IV:]

То, что я еврей - это дается мне внутренними мистическими переживаниями, корнями уходящими в глубь веков, невидимы[1]ми нитями связанными со сверхразумной и сверхсознательной жизнью народной души в ее прошлом и настоящем - это дается мне внутренней «скорбной складкой души, печатью Бога живого» 1 - и я всегда испытываю и ощущаю, что я «запечатленный», я – еврей! «Нация есть историческое в нас (Historische in uns), <...> историческое в нас - есть национальное в нас, - говорит Отто Бауэр, - нация проявляется в национальности каждого соплеменника, это значит, что характер (склад души. - Л. В.) каждого соплеменника определяется судьбой всех соплеменников, пережитой сообща в процессе постоянного взаимодействия» 2. Вот почему я - еврей: не потому, что я хочу быть таковым - я не националист, не в силу своей воли; я - еврей - это самое таинственное, необъяснимое и загадочное, как то, что я есть я, абсолютно иррациональное. «Мы понимаем нацию как процесс», - говорит он дальше 3. Это чрезвычайно важно: нация не есть только племя настоящего; еврейский народ не есть только теперешние евреи, но это есть исторический процесс - бытие всех когда-либо бывших и будущих евреев - все связаны воедино в один узел - народную душу. Тогда понятие еврейства сливается с понятием еврейской истории.

Если так понимать нацию, сливая народ с его историей, станет невозможно рационализировать национальность, ибо то, что я -

[37]

еврей, повторяю, абсолютно иррационально. И вот «при помощи позитивистской философии, т. е. социологически окрашенной», еврейская история возводится на «био-социологический фундамент» [Пометка на полях: «Ахад-Гаом» 4.] для того, чтобы придать ей прочность и устойчивость, ибо, не видя в земле ее опор, в истории, и не умея возноситься мыслью к доисторическому и сверх[1]историческому, они боятся за нее, она им кажется призрачной. Но непрочность их земного, социологического фундамента скоро обнаруживается, и еврейская история по-прежнему остается висеть в воздухе, ибо «судьба еврейства рационально необъяснима» - это «безумие для рассудка» 5 - и еврейской истории необходимо сверхразумное, трансцендентное объяснение. Они боятся гибели и ищут на земле - в истории - залогов, бессмертия еврейства, забывая, что весь смысл истории в преходящем и смертном, и что еврейский народ иначе обосновывал свою вечность. Они не постигают этого великого стиха:

Верь тому, что сердце скажет,

Нет залогов от небес 6. <...>

Нынешняя научная историография восстает против «теологического взгляда на еврейскую историю» - как теории предопределенности исторического процесса - в то время, как истинно научное миропонимание не только не противоречит, но включает в себя в качестве необходимой части своей - эту веру и убежденность в предопределенности... Все будущее есть результат процесса комбинации уже имеющихся сил и движений - и эта комбинация уже предопределена. Следующий миг целиком заключается в предшествующем, из него развивается и т. д. Значит, все будущее есть - оно предопределено. «Настоящее, - утверждает Лаплас, - есть только результат всего прошедшего и причина всего последующего, и если бы нашелся человек, который мог бы обнять всё последующее, то он мог бы предсказывать будущее» (Н. Каблуков) 7. Вот почему не отметать как ненужное, а глубоко воспринять надо это древнее чувство еврейства - чувство предопределенности мировой истории и своего участия в ней. <...> Вот почему одинаково неправы и националисты, приверженцы пустых форм, видящие в них все спасение, с их идеалом обратить еврейство в «этнографический материал», и «философы-иудаисты» (Г. Коген 8, А.-Гаом) (с их традицией, связанной с реформистами),

[38]

извлекшие абстрактный сухой экстракт из живого еврейства в виде иудаизма, - далеки [от истины] и те и другие, стремящиеся рационализировать без остатка еврейство.<...>

«Всякая плоть - трава, и вся красота ее как цвет полевой. Засыхает трава; увядает цвет, когда дунет на него дуновение Господа, так и народ - трава. Трава засыхает, цвет увядает, а слово Бога нашего пребудет вечно» 9. Вот откуда это внутреннее ужасное ощущение пустоты и неустойчивости: потеряв своего Бога, они потеряли и свой народ - как некогда их предшественники на этом пути, потеряв свой народ, потеряли и Бога.

Настоящее еврейство не видит проклятия в голусе 10, оно не видит, что «сбились люди с пути, утомившись бродить, и в скитаньях веков затерялася нить»11  - нет, в этих вековых муках и скорбях чуют они верный путь. «Великое благо, - говорит Агада, - сделал Бог еврейскому народу тем, что развеял его по разным странам» 12.

О, Израиль, Израиль! Ты скитаться должен в этом мире: «Племя со странствующей стопой, - говорит Байрон, - [Над словом «Байрон» пометка «Лермонтов».] с усталой измученной грудью, как спасешься ты и найдешь покой? У дикого голубя есть гнездо, у лисицы - нора, у человека - отчизна, у Израиля есть только могила» 13. Только могила... - но весь … 14 - весь «грядущий мир» обетован еврейству!

Еврейство знало это бессилие - но для него это светлое бессилие, святое безволие. За бессилием еврейство всегда прозревало Высшую Силу, и за видимым безволием - Высшую волю. Вот откуда столько раз повторяющееся молитвенно: «Да будет воля Твоя!»... [На полях: «…» 15.] Ведь этим безволием устанавливается связь еврейской и всемирной истории. Они все говорят о рабстве еврейства - о его «рабстве в революции». Да, еврейство - раб истории, он творит ее волю. Но еще Исайя устанавливает связь обратную - зависимость всемирной истории от еврейской - события первой (история Персидского царства, Кир 16) определяются судьбами еврейского народа. Вот что говорит Ренан о книге Даниила: «Ее автор - истинный творец философии истории, пер[1]вый имел смелость взглянуть на историческую эволюцию и на смену царств как на явления, подчиненные судьбам еврейского

[39]

народа» 17. Поскольку земная судьба еврейства связана с судьбами Торы - Божественного учения (Агада рассказывает, что Бог обратился ко всем народам, и только еврейство связало свою судьбу с судьбой Торы) - эта вера есть действительно и поистине вера высшая. <...>

Еврейство творит и осуществляет в истории не свою волю - видимо и внешне - сложную и слепую игру темных исторических сил и энергий - волю мировой истории и неодолимые силы событий - а за ней волю Божию. И Господь устами пророка сказал: Ты раб Мои, Израиль!.. 18 Пусть это рабство одним говорит о гибели и умирании - нет земной, исторической необходимости в существовании еврейства (напротив, по земным законам оно давно должно исчезнуть), - но есть что-то Божественное в еврейской истории - «нет залогов от небес». В противоположности земной необходимости своего существования - залогов, которых так теперь ищут - еврейство всегда утверждало неземную, но мировую, космическую свою необходимость. <...>

Пусть ужасны муки, стократ ужаснее пусть они будут; пусть это отблеск безумия, пусть самое безумие - эта идея - от нее не отречется еврейство, и вечно будет безумствующим среди разумных - ибо иначе теряется смысл, и Божественная трагедия обращается в «диаволов водевиль» 19. Пусть безумие - это безумие неизмеримо ценнее и дороже нам, чем разумные стремления к отрицанию себя, к уподоблению другим народам. Подобно древнему народу, который требовал царя и государственного устройства - … 20 - «у всех народов» - так теперь ассимилированные в корне евреи и ведущие к ассимиляции националисты (ибо ассимиляция и значит уподобление - стать, как все народы) - требуют от своего народа отказаться от безумия и быть разумными, «как все на[1]роды». Пусть безумие - в нем есть трагическая и торжественная величественность, в нем есть что-то неземное, потустороннее, Божественное. И только бы сохранить это безумие!.. <...>

 

[Из тетради V:]

...мы переживаем сейчас, несомненно, важные, многознаменательные и исторические дни. Не потому только, что громадные еврейские массы России, Польши, Галиции сдвинуты волей исторических судеб в центр совершающихся ныне беспримерных

[40]

событий, что их дома, дворы и прилавки стали местом небывалых кровопролитий. Все это выдвигает то, что я бы назвал рядом частных еврейских вопросов - русского, польского, галицкого - вопросов о правовом и экономическом, отчасти и культурном положении евреев в этих странах. Вопросы очень важные, очень больные, глубоко трагические, но отнюдь не мировые, ибо мировым может считаться только общий еврейский вопрос, который совсем не покрывается рядом частных еврейских вопросов, и даже их суммой. Этот общий еврейский вопрос - есть вопрос о самой сущности еврейской истории и еврейства как ее носителя. Он поставлен всем ходом этих событий острее, чем может показаться, ибо в такие эпохи, отмеченные ускоренным темпом исторического развития, выявляется и завершается сущность процессов предшествующих. На наших глазах творится история, осуществляется поступательное движение исторического процесса, ощущается движение истории - ясно, что теперь должны поневоле переоцениться все ценности, быть испытанными и проверенными на деле все принципы и лозунги. <...>

Разразилась историческая буря - и смела как будто то, что утверждали громко и во всеуслышание теоретики «всемирной еврейской нации». «Единая еврейская нация» раскололась на столько частей, сколько есть воюющих и нейтральных стран, и эти части образовали такие союзы, какие мы находим в коалициях держав. Произошло видимое распадение видимой единой еврейской нации. <...> Конечно, разрозненные люди, ничем не объединенные, рассеянные (население русской деревни, французских департаментов и т. д.) без культурной общности нации не составят, но нация не перестает быть нацией, или, по крайней мере, до сих пор не перестала существовать и утративши [эту общность. Современные] события еще раз показали, что еврейство или не вполне нация, или не только нация - точнее: своеобразный, единственный и беспримерный в своем внутреннем строении народ - и опровергли как националистов, так и теоретиков умершей (или распавшейся) еврейской нации. <...> Не меньшее крушение потерпел и принцип автономизма в водовороте современных событий. Они ясно показали, что еврейство, сражаясь во всех армиях мира, ведет, исполняя чью-то неисповедимую волю, чье-то высшее предначертание, братоубийственную войну.

[41]

Оно вдвинуто в эти события, как слепое орудие каких-то темных и таинственных сил, и эта война есть момент высшего про[1]явления национального безволия. Еврейство как таковое ничего в этой войне не хочет и не волит, выражаясь юридическим термином (его воля не участвует в этом). Стоит вспомнить, на пороге каких событий мы стоим, каковы возможные последствия войны (ведь может подняться ужасная эмиграция, а с ней коренные изменения русла еврейской истории ...) - как они грандиозны! - но не от нас зависит повернуть руль исторического корабля - безволие - будущее течение еврейской истории определится сложной комбинацией исторических условий. Не нашими руками творится наша история - но, темные рабы, мы исполняем чью-то волю.

<...>

Каков же смысл [происходящего]? Прежде всего стих Иегуды Галеви: «Победит ли Измаил, Эдом ли возьмет верх - мой жребий один - страдать» 21 ... Его надо помнить в поисках смысла современных событий, им руководствоваться. <...>. Бессмысленность - вот единственный смысл этих событий. Я не играю словами только: истинный смысл этой бессмысленности яснее всякому еврею. И вот, когда мы спрашиваем:

[Сыны мои, сыны!] Чьи скажут нам уста,

За что, за что, за что над вами смерть нависла?

Зачем, во имя чье вы пали? Смерть без смысла,

Как жизнь, как ваша жизнь без смысла прожита... (Бялик 22. - Подч. Л В.)

Еврейство сражалось с Амалеком так: когда вздымали руки к небу, Израиль побеждал, опускали - одолевал Амалек 23. В поднятых к небу руках - смысл этой бессмысленности. «Тот, кто мерить прошлым может веков[ую] загадку и даль - совершенно вечному поможет, осилит рабскую печаль, поймет, что судьбы многолики, и бури смуты и войны - как неизбежнее] велики и быть приемлемы должны» (Рафалович 24). Эта бессмысленность коренится в секуляризации еврейской национальной идеи - с ней еврейство утеряло смысл и в жизни и в смерти. <...>

В заключение я приведу маленький эпизод войны, который в озарении великих событий подымается на высоту обобщающего символа:

[42]

[В текст вклеена вырезка из газеты:]

Брат на брата.

В одном из последних боев на реке Сане еврей-солдат штыковым ударом сразил австрийского стрелка и сам тотчас же был ранен. Когда его привели в лазарет, он отказался выйти из вагона. Сестер милосердия и врача просил его не трогать, отмалчиваясь на все вопросы. Пригласили раввина, и ему умирающий рассказал: «Когда я ударил штыком в грудь противника, тот, падая, крикнул: "Шма Исраэль!" ("Слушай, Израиль!"), - слова, произносимые евреями перед смертью или в мгновения страшной опасности. Я тогда же решил, что хотя я дрался по долгу и воинской совести, но жить больше не могу» («Русское Слово»).

[Надпись под текстом вырезки:]

Бюллетень литературы и жизни.

В этом символе-факте выявились все стороны еврейской истории, которые как в фокусе преломились в нем и горят в озарении великих событий. Два еврея («кто говорит "Шма Исраэль", тот еврей» - утверждает Талмуд 25; да и в безумии одного [из них] и в этой боли видно, что оба евреи - здесь еврейство живет в боли) - в неразрешимом трагизме, как слепые орудия темных сил - один убит, другой впал в безумие - и из гроба, из безумия (из-за границ обычного) возглашают смысл трагической бессмысленности. Дело в том, что «Слушай, Израиль!» имеет особый смысл: [имени] Иегова евреи не произносят, Он непостижим, но по отношению к Израилю это Адонаи - особая религиозная форма, собственное имя от «Господин». Его волю творил Акиба 26, с этими словами [погибали и] умерший, и все мученики; Его волю творили оба [солдата] в бессилии и безволии, убивая друг друга. Ведь в подобные минуты - смерти и потери рассудка - являются неземные озарения, и оттуда, из-за гроба, из-за безумия, из «того мира», несется рыдающее возглашение смысла этих событий, смысла еврейской истории, претворяющее ее в «диаволов водевиль», в Божественную Трагедию: «Шма Исраэль Адонаи Элогенну Адонаи Эход 27

[43]

Примечания

1. Откр. 7:2.

2. Бауэр, Отто (1881-1938) - австрийский политический деятель, социал-демократ и теоретик марксизма. История болезни его сестры, Иды Бауэр, была описана 3. Фрейдом в знаменитом случае Доры. Выготский цитирует немецкоязычное издание работы Бауэра «Национальный вопрос и социал-демократия», цитата дана в его собственном переводе (Bauer, 1907, р. 108,111; ср. также Бауэр, 1909, с. 126).

3. Bauer (1907, р. 105).

4. Ахад-Гаом (наст, имя Гинцберг, Ушер Цви Хирш; 1856-1927) - еврейский публицист и философ, лидер сионизма. Анализу его взглядов посвящена одна из неопубликованных статей Выготского «Духовный сионизм (об Ахад-Гаоме)»), написанная во время обучения Выготского в Московском университете (подробнее см. Завершнева, 2012).

5. Ссылка на статью Бердяева «Национализм и антисемитизм перед судом христианского сознания» (Бердяев, 1912, с. 133-134).

6. Строки из стихотворения российского поэта, переводчика и литературного критика Василия Андреевича Жуковского (1783-1852) «Желание» (1811).

7. Лаплас, Пьер-Симон де (1749-1827) - французский математик, статистик, физик и астроном. Каблуков, Николай Алексеевич (1849-1919) - российский экономист, статистик, общественный деятель. Цитируя Каблукова, Выготский пересказывает фрагмент из работы Лапласа «Философский опыт о вероятностях» (Laplace, 1814, р. 3-4). На какую из работ Каблукова ссылается Выготский, не установлено.

8. Коген, Герман (1842-1918) - немецкий философ еврейского происхождения, основатель Марбургской школы неокантианства. Коген был противни[1]ком доктрины сионизма и утверждал, что немцы и евреи должны вступить во взаимовыгодный союз и проживать сообща. Когда в мае 1914 г. Коген узнал, что российские власти ввели квоты для евреев в системе высшего образования, он приехал в Россию и прочел серию лекций о необходимости создания еврейской системы образования, выступив в Санкт-Петербурге, Москве, Риге, Ковно и Варшаве.

9. Ис. 40:6-8.

10. Рассеяние евреев.

11. Отрывок из стихотворения поэта, прозаика и переводчика, классика еврейской поэзии Хаима-Нахмана Бялика (1873-1934) «Как сухая трава, как поверженный дуб...» (1897).

12. Агада - собрание талмудической литературы, посвященное толкованию Торы и законов, в которое входят афоризмы и поучения религиозно-этического характера, предания и легенды. Выготский ссылается на следующий фрагмент: «Милость сделал Всевышний Израилю, что рассеял его между народа[1]ми» (Псахим, 876).

13. Байрон, Джордж Гордон (1788-1824) - английский поэт, представитель романтизма. Выготский пересказывает стихотворение Байрона «О, плачьте!..» («Oh! Weep forthose») из цикла «Еврейские мелодии» (Byron, 1864, р. 14). Произведения Байрона неоднократно служили жанровым прототипом для сти-

[44]

хотворений и поэм М.Ю. Лермонтова, которому также принадлежит вольный перевод другого стихотворения из цикла «Еврейские мелодии» (см. об этом в статье Выготского, посвященной 75-летию со дня смерти поэта (Выготский, 19166)).

14. Грядущий мир (ивр.).

15. Да будет воля Твоя (ивр.).

16. Кир II Великий (576-530 до н. э.) - персидский царь, основатель державы Ахеменидов.

17. Ренан, Жозеф Эрнест (1823-1892) - французский философ, историк и писатель. Выготский цитирует книгу Ренана «Жизнь Иисуса» (Renan, 1863, р. 28), выдержавшую множество переизданий как на французском, так и на русском языке. Каким изданием пользовался Выготский, неизвестно. Пятитомный труд Ренана «История израильского народа» (1887-1893) также обсуждался на заседаниях гомельского кружка под руководством Выготского (см. От Гомеля до Москвы, 2000, с. 10).

18. Ис. 49:3. Отметим, что библейское слово «раб» не имеет уничижительной окраски, присущей современному значению слова; одно из его значений - соработник. Преданный своему господину и добросовестно служащий ему, раб может быть вознагражден и отпущен на свободу.

19. Ссылка на предсмертный монолог самоубийцы Алексея Кириллова, героя романа Достоевского «Бесы» (1871-1872). Говоря о смерти Христа, он утверждал: «...если законы природы не пожалели и Этого, даже чудо свое же не пожалели, а заставили и Его жить среди лжи и умереть за ложь, то, стало быть, вся планета есть ложь и стоит на лжи и глупой насмешке. Стало быть, самые законы планеты ложь и диаволов водевиль. Для чего же жить, отвечай, если ты человек?».

20. У всех народов [ивр.). См. Втор. 17:14.

21. Галеви, Иегуда бен Шмуэль (1075-1141) - испанский поэт, философ и врач еврейского происхождения, эмигрировавший в конце жизни в Израиль. Выготский цитирует его стихотворение «Сердце мое на Востоке», в котором библейские имена Измаил и Эдом символизируют мусульман и христиан.

22. Выготский цитирует поэму Бялика «Сказание о погроме» (1904), сочиненную после печально знаменитого кишиневского погрома 19-20 апреля 1903 г.

23. Амалек, внук Исава - прародитель арабского племени амалекитян, которые во времена великого исхода из Египта истребляли евреев, не позволяя пройти им через свою страну. Ряд комментаторов Торы указывает, что вражда, проявляемая по отношению к евреям, была первым проявлением антисемитизма, таким образом, Амалек является историческим олицетворением всех врагов еврейства.

24. Рафалович, Сергей Львович (1875-1944) - французско-российский писатель, поэт и драматург.

25. Нид 8а.

26. Акива бен-Йосеф (ок. 40-ок. 137) - выдающийся таннай, законоучитель, известный так же, как ребе Акива. Отец талмудического иудаизма, основоположник систематизации устной Торы (Галахи), один из первых составителей Мишны, участник восстания Бар-Кохбы. Подвергся гонениям за веру в эпоху

[45]

правления императора Адриана и принял мученическую смерть, скончавшись со словами молитвы «Шма, Исраэль!» на устах (Брахот 9:7, 146). С тех пор и возникла традиция, согласно которой умирающий иудей должен произнести эту молитву в качестве своих последних слов.

27. «Слушай, Израиль: Господь Бог наш - Господь Един есть» (Втор. 6:4).

28. Первая строка молитвы «Шма, Исраэль!» [ивр.).

[46]

Цитируется по изд.: Записные книжки Л.С. Выготского. Избранное / Под общ. ред. Екатерины Завершневой и Рене ван дер Веера. - Москва : Издательство «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2017, с. 36-46.

Этнос: